Быть наготове
В декабре текущего года службе Министерства чрезвычайных ситуаций России исполнится 30 лет
В связи с этим в каждом номере журнала-2020 мы планируем рассказывать о людях, работающих горноспасателями. О тех, кто на любое удивление журналиста их очень непростым трудом, их подвигами, как всегда отвечает: «Да мы ничего особенного и не делаем…».
Начинаем с Новокузнецка, точнее, с сотрудников филиала «Новокузнецкий военизированный горноспасательный отряд» ФГУП «ВГСЧ» Оперативного военизированного горноспасательного пункта (ОВГСП).
Случай в карьере
…Звонок от диспетчера разреза «Степановский» принял Олег Попов, командир отделения №1 Оперативного ВГСП.
— Произошло дорожно-транспортное происшествие, — сообщили ему. — Водитель автомобиля зажат в кабине, возможны многочисленные травмы ног. Требуется помощь заблокированному в кабине большегруза.
А случилось следующее. На дороге карьера столкнулись два гиганта 90-тонника. Груженый самосвал, который двигался навстречу пустому, развернуло на небольшом гололеде, в результате чего его кузов въехал в кабину встречной машины. Смятое железо заблокировало ноги водителя.
— Когда мы — 5 человек, состав отделения — выехали на разрез, достоверной информацией о произошедшем, естественно, не обладали, — продолжает рассказ Олег Викторович, — но понимали, что счет идет на минуты. Поэтому думали, как добраться до разреза быстрее. Час пик (около 6 вечера), в Новокузнецке пробки. Поехали по объездной. За 20-25 минут преодолели 20 километров, нас встретила машина сопровождения разреза и сопроводила к месту аварии.
Людей вокруг машины было очень много. Горняки пытались своими силами извлечь водителя из груды железа, пробовали применить «болгарку». Ничего не получалось. Мужчина был в сознании; стараясь терпеть страшную боль и вести себя адекватно, он, тем не менее, часто кричал и стонал. Врач предприятия наложила жгут на верхнюю часть ног, чтобы уберечь от кровопотери.
Работать по освобождению ног было очень неудобно, действовать приходилось на высоте, с лестниц. Ручным насосом приводили в действие специальные разжимы, благодаря чему сначала удалось освободить левую ногу, с открытым переломом, наложили специальную шину.
Со второй ногой пришлось повозиться. Но к этому времени подъехало подкрепление из ВГСВ №3 с дополнительным гидравлическим аварийно-спасательным оборудованием и медицинской бригады экстренного реагирования (МБЭР). Ручной насос заменили на бензиновый генератор. В итоге из жуткого месива человеческой плоти и прессованного металла получилось достать правую ногу. Обе были как тряпицы, с раздробленными костями и разорванной кожей. В этом случае полагается накладывать шины — что и было сделано. Затем, при помощи спасательного пояса и веревок водитель был спущен с высоты кабины на землю, уложен на носилки.
Врачи МБЭР обезболивали пострадавшего, но облегчить его состояние не получилось. Поэтому мужчина в последние 5 минут после освобождения просил дать ему полное беспамятство. «Нельзя, — сказали ему,— ты помогаешь нам понимать, как действовать». И он действительно помогал. Даже успел сказать «спасибо» перед тем, как его погрузили в машину МБЭР и доставили в больницу.
Он остался жив. Но, к сожалению, одну ногу потерял. Как уверенно говорят врачи, еще пять, десять минут и мужчина мог погибнуть по любой из целого ряда возможностей. Однако его спасли.
То есть: моментальная реакция бойцов отряда, 20 минут езды водителя, оперативность, сплоченной команды, которая освобождала человека около 30 минут — все не зря.
— Какие были мысли, эмоции, чувства? — спрашиваю Олега Викторовича.
— Мысли? «Надо сделать». Мы работаем в организации, где по-другому нельзя, — ответил он мне. — Впрочем, мы же не делаем ничего особенного…
«Не вздумай умереть»
В то раннее утро Евгений Файзуллин, и.о. помощника командира пункта, приводил себя в порядок после ночного дежурства, когда со словами «женщине плохо, надо помочь» в кабинет к нему влетел командир отделения Андрей Никулин.
И действительно, в фойе на руках заносили молодую женщину средней комплекции: «Куда? Куда положить?!». Евгений предложил диван в комнате отдыха, подошел к незнакомке, разжал челюсть ложкой (то есть привычно оказал первую, необходимую в таких случаях, помощь) и отправил Евгения Земцева, респираторщика, за аппаратом искусственной вентиляции легких.
Первое впечатление было неутешительное. Дыхания нет, пульс не прощупывается. Женщину переместили на пол и начали проводить процедуры реанимации, необходимые в таких случаях. Никто даже не успел задуматься о том — откуда, собственно, она взялась?
Как выяснилось чуть позже, в рейсовом автобусе Прокопьевск — Новокузнецк пассажирке стало плохо. Уступили место, женщина села, кашель успокоился. Но дальше водитель услышал хрип. Подумал: сердце! Остановились, открыли дверь. Кто-то крикнул: «Дайте ей таблетку!». И сердобольная бабуля что-то дала. Может, зря.
Далее пассажиры вывели женщину на улицу — подышать, но женщина начала терять сознание, «уходить». И ее на руках снова занесли в салон. Водитель, понимая, что есть всего несколько минут, рванул вперед. Ранее он работал на шахте, поэтому, не раздумывая, свернул к зданию Новокузнецкого ОВГСП, взял женщину на руки и доставил спасателям. А сам вернулся к текущим обязанностям водителя междугороднего автобуса, то есть поехал дальше.
— Через несколько минут женщина вздохнула, затем начала разговаривать, — объясняет Евгений Фанисович, — испугалась: «Кто вы? Что я здесь делаю?». Понятно, вокруг незнакомая обстановка, и она в окружении мужчин. Представилась сначала «Любой», потом называла другие имена… Объяснила, что работает дворником в ЖЭКе, назвала свой возраст. Вроде бы все нормально, но через некоторый промежуток времени снова — остановка сердца. Опять занялись реанимацией. Я не очень хорошо все помню. Точно знаю, что постоянно говорил ей: «Не вздумай умереть!». Женщина вернулась к жизни, заплакала. «Скорая» подъехала примерно через 30 минут, врачи поставил укол и забрали пациентку.
— Практически вы спасли ей жизнь…
— Не знаю, наверное. Как мы потом анализировали — создается впечатление, что опоздай она к нам на 5-10 минут, реанимировать было бы невозможно. Спасибо водителю автобуса, он, по-моему, ранее работал начальником участка, значить, человек грамотный.
— Да и вы не растерялись, начали действовать моментально, не думая о том, что вполне возможное «плохое завершение» реанимации могло бы обернуться для отделения большой бедой.
— Отказать мы никак не могли. Это была бы еще бОльшая беда. Впрочем, мы…
— …не делаем ничего особенного, это я уже слышала не раз.
Что действительно страшно
Не авария на шахте. И даже не повторный взрыв, если ты уже на угольном предприятии делаешь то, что положено по приказу и инструкции.
— Самый страшный случай был, когда на шахте №12 (Прокопьевск, сегодня не работает) молодого парня поразило электротоком.
Как выяснилось позже, электрик проводил ремонтные работы в шахте и просил отключить электричество. Так случилось, что по ошибке кто-то решил — работы окончены, и электроэнергия была подана. Когда мы прибыли на место происшествия, минут 15 находились на поверхности, пока пустили в забой. Электрика к этому времени поднесли к стволу. Началась реанимация, несмотря на то, что было понятно: случилось самое страшное. Но мы — не врачи, медицинского заключения делать не имеем права.
Приехали медицинские работники, но тоже ничего сделать не могли. Пришлось выносить его по галерее к выходу, но вдруг к нам повернулся командир отделения и приказал: «Оставьте его здесь». Мы не поняли, зачем, но, разумеется, подчинились.
Понимание пришло, когда на выходе увидели женщину, мужчину, молодую девушку и мальчишку. Они смотрели на нас так, что стало ясно: мать, отец, вероятно, невеста и брат. Мы просто глаза опустили, не могли выдерживать взгляды. Но этого было достаточно, чтобы женщина упала на колени и закричала.
Вот это было страшно.
Такой вот рассказ горно-спасателей.
Все меняется
— Но сегодня, когда столько говорится о безопасности шахтера, о бережном отношении к самому себе, неужели ничего не меняется? — спросила я.
— Меняется многое! Люди стали намного более ответственными. Внедрено оборудование, которое просто не даст возможности расслабиться, распоясаться. Автоматизированная проверка здоровья перед сменой, система наблюдения за передвижением, СИЗы, автоматический контроль содержания опасных газов, соблюдение техники безопасности на рабочих местах и другое. Все это позволяет более 9 лет избежать таких трагедий, как на «Распадской», «Ульяновской», «Юбилейной», «Тайжины», «Зыряновской». (Все, разумеется, стучат по дереву).
— Нам очень хотелось бы, чтобы у вас, спасателей — извините, конечно, — было бы поменьше аварийных выездов, а то и не было совсем, лишь учебные тревоги, плановые технические работы и постоянное совершенствование своих навыков по оказанию помощи (ведь заранее не знаешь: когда, кому и где может понадобиться ваша помощь).
— Да мы не против, — смеются парни.
Лариса Филиппова