Третий раз в горящем танке
Федор Антипович Тищенко после возвращения с фронта поступил работать на шахту №3-3-бис машинистом подземного электровоза. Потому что шахтный электровоз чем-то напоминал ему, вчерашнему танкисту, его боевую машину
Он даже с танкошлемом, который спасал на фронте от контузий, не расставался до тех пор, пока горнотехнический инспектор не пригрозил вывести из шахты за нарушение правил безопасности. Положено быть в фибровой каске, так будь любезен выполнять общепринятое правило. Хотя, по убеждению Федора, танкошлем спасает от удара намного лучше шахтерской каски.
Но тогда, в пятидесятых, он еще беспрепятственно носил свой танкошлем, потому что касок на шахте не хватало.
Долгое время на пару с ним работала кондуктором девушка Катя Гирш.
Здесь надо бы напомнить, что профессия «кондуктор» на наших шахтах существовала длительное время. С кондуктором, а проще — с помощником машиниста, понятное дело, намного сподручнее работать. Он во время постановки порожняка под погрузочный пункт стрелку переведет и вагоны, чтобы не забурились, плечом подтолкнет. Одним словом, кондуктор для машиниста электровоза — это «глаза и уши». А отказались от этой профессии опять же из соображений правил безопасности. Работа кондуктора постоянно сопряжена с опасностью, так как рабочего места для него не предусмотрено. Он находился или в кабине электровоза, где и машинисту-то места не так уж много, или же на буфере заднего вагона. Зато из кондукторов впоследствии получались отличные машинисты электровозов.
Красивая, расторопная была Катя. Но неразговорчивая. И не потому, что стеснительная, а по причине сильного заикания. Впрочем, от кондуктора в шахте-то слов и не требуется много. Главное, чтобы исправно исполняла команды машиниста и ясно представляла порядок выполняемой работы.
В тот раз, как обычно, получили наряд забрать груз с пятого участка. Участок самый дальний, на 39-м квершлаге Маганакской синклинали. И поставить нужно было очередной состав порожняка для погрузки угля. Только почему-то горный мастер Донец попросил поставить состав порожняка по обводной ветке. По обводной так по обводной. Свернул Федор с главного квершлага на основной штрек участка. Обратил внимание, что вдоль путей поставлены стойки — дополнительное крепление огнив. Видно, горное давление усилилось. Очень близко к путям поставлены стойки, даже рама электровоза задевает.
На самый малый ход переключил машину Федор, и в этот самый момент выработка рухнула. Очевидно, все же машина выдавила пару-другую стоек.
Обвал произошел внезапно. Повезло, что центр обрушения пришелся на вагоны, а электровоз почти проехал опасное место. Хотя машина и оказалась засыпанной, но у самого защитного козырька кабины остался просвет, через который Федор незамедлительно стал пробираться наружу, не дожидаясь дальнейшего обрушения.
Что должна была испытать Катя, находившаяся на буфере последнего вагона, когда на ее глазах в одно мгновение исчезли передние вагоны вместе с электровозом, а с ними и машинист электровоза Федор Тищенко? Обычная женская реакция — закричала в ужасе. Но потом взяла себя в руки, понимая, что в данный момент надо думать о помощи. Побежала на выход штрека, к телефону.
В шахте был самый разгар первой смены. Обычно в это время начальство идет в шахту лично осматривать рабочие места. Вот и начальник транспорта Дмитрий Трофимович Абрамов вместе с десятником по креплению Савиновым и десятником по ремонту путей Кротовым, спустившись в шахту, заглянули в диспетчерскую транспорта. Как раз в то время, когда диспетчер Петр Глебов старался понять по телефону сбивчивую речь Кати. Он растерянно доложил Абрамову:
— На пятом участке засыпало Федора Тищенко...
Буквально через полчаса после обрушения начальник транспорта был на месте обвала.
А что же Федор? Выждав некоторое время, пока не прекратило сыпать сверху, осторожно расширил отверстие и кубарем скатился по склону завала. Отбежал в тупик выработки и здесь стал размышлять: что же делать дальше? Ждать, пока восстановят выработку? Это, пожалуй, слишком долго будет. А что, если рискнуть и проскочить на выход через завал? Потому что все, чему положено вывалиться, вывалилось и вероятность нового обрушения мала.
Полез по массе угля и породы вверх, в самый купол обвала. На мгновение лучом светильника посветил в разверзшуюся бездну над головой. Неприятно стало от картины угрожающе нависших массивных породин, готовых, кажется, вот сейчас, в сей момент, рухнуть на него. Втянув невольно от ужаса голову в плечи, спотыкаясь о валуны, как можно скорее побежал через завал. И выкатился прямо под ноги прибывшему к месту аварии Абрамову.
— Федор! Так ты жив и в полном порядке?
Не веря глазам, хлопали по плечам, обнимали:
— По твоему виду не скажешь, что только что был в опасности. Тищенко в ответ коротко бросил:
— Два раза на фронте в танке горел. Будем считать, что в третий раз из горящего танка выбрался...
— Удивительным образом этот случай повлиял на Катю Гирш — она перестала заикаться. Через пару месяцев сдала в учебном пункте экстерном экзамены на право вождения подземного электровоза и долгое время работала вместе с Федором Антипычем в одной смене.
Виктор ДАВЫДОВ