«Сын режет уголек, а я принимаю…»
В Кузбассе практически не встретишь семьи, которая не была бы связана с шахтерским трудом
Несмотря на то что это одна из самых нелегких и опасных профессий, в советские годы она была наиболее почетной. Да и в наши дни интерес к ней не пропал. Так, если сложить вместе годы трудового стажа шахтерской династии Желтковых из Полысаева, в сумме получится около 130 лет.
«Давай гараж сделаем?»
Подробнее о технике и о людях, о том, как задержаться в столь непростой отрасли на три десятка лет, я поговорила с продолжателем династии. Андрей Желтков, возглавляющий участок технологического комплекса поверхности ООО «Шахта Сибирская», не производил впечатления начальника, которого медом не корми, дай только поруководить. Да, есть у него рабочее место в кабинете, но… Обо всем — по порядку. Андрей Анатольевич, которому гораздо проще разобраться в цепочках технологических процессов, с работой десятков сотрудников и машин, чем дать одно интервью, начал свой рассказ.
Ему было семь лет, когда умер дедушка Кирилл Листафорович. О нем мальчик знал лишь по рассказам отца. Единственное, что запомнил: дед был шахтостроителем — строил шахту «Октябрьская», затем проходил шахтные стволы. Напомним: это вертикальная (реже наклонная) капитальная горная выработка, имеющая непосредственный выход на земную поверхность и предназначенная для обслуживания подземных горных работ. Через стволы осуществляют спуск и подъем угля, породы, материалов, оборудования, людей, осуществляют проветривание шахты. В те годы труд был преимущественно ручным, но Кирилл Листафорович остался верен шахте, посвятив ей около 30 лет трудовой биографии.
— Отец Анатолий Кириллович тоже отдал труду в угольной отрасли 35 лет, мой старший брат Сергей пошел по его стопам, поэтому для меня вопрос с выбором профессии не стоял, — улыбается мой собеседник.
С раннего детства он не боялся никакой работы (папа приучил!), а еще буквально «заболел» техникой.
— У меня был мопед, который я ставил в угольную стайку, а рядом была заброшенная постройка. Однажды отец предложил построить на ее месте гараж для моего железного друга. Принес доски, и мы вдвоем соорудили гаражик рядом с угляркой. Там у меня и инструмент хранился. Мы с друзьями и мопед чинили, и велики. Так я и привык техникой заниматься, — мечтательно зажмурив глаза, вспоминает Андрей Желтков. Полученные тогда «пацанские» умения очень ему пригодились.
След на всю жизнь
В общем, Андрей определился сразу после окончания восьмого класса, отправившись учиться в горный техникум в Ленинске-Кузнецком — по специальности «подземная разработка угольных месторождений». Пока учился, проходил производственную практику (учеником проходчика и горнорабочего очистного забоя) на той же «Октябрьской», которую когда-то строил дед и на которой трудился отец.
Судьба!
Позже она туда же приведет и Андрея. После окончания техникума парня, как водится, забрали в армию. Попал в ракетные войска стратегического назначения. Ему довелось бывать на полигоне космодрома Плесецк в Архангельской области.
— Осваивали новейшую технику, в частности ракетные комплексы «Тополь», о которых вы сейчас слышите по телевизору, а я видел воочию! — продолжает Андрей Анатольевич. Да уж, это не велосипеды…Армейская школа дала новые знания и закалила характер. Ему хотелось работать по специальности и в то же время помогать людям.
Поэтому после армии принял решение устроиться в ВГСЧ, куда бегал еще мальчишкой, с интересом наблюдая за работой спасателей. Шел 1992 год. Парню было тогда 22, когда случилась крупная авария на шахте имени Шевякова в Междуреченске, унесшая жизни 25 рабочих ночной смены двух добычных участков. Из них тела только двух шахтеров удалось поднять на поверхность, остальные остались там навсегда… По разным данным, на предприятии произошло от 17 до 90 взрывов, по этой причине горноспасатели никак не могли сразу добраться до места трагедии, повторив попытку через два дня после случившегося. На активных работах по ликвидации последствий аварии было задействовано 30 отрядов горноспасателей со всего Кузбасса.
— Мы занимались в основном ликвидацией выработок, чтобы не попадал воздух, и больше не происходило возгораний. Шум вокруг, грохот, словно гром гремит. Страшно! Когда говорят, что страха нет, это неправда. Даже «матерые волки» пугались. Иногда в ожидании очередного взрыва падали на землю… — герою публикации до сих пор сложно говорить о трагедии, оставившей след в душе на всю жизнь.
Шахтеры — люди серьезные
Всего полтора года проработал он горноспасателем, а потом решил посоветоваться с семьей: что дальше? На тот момент у него уже была супруга. И она, и его родители были за то, чтобы он все-таки связал дальнейшую жизнь с шахтой. Не только потому что долго не мог отойти от той страшной аварии, просто теперь определился окончательно: надо продолжать дело жизни отца и деда. Вот так и оказался вновь на «Октябрьской» — горным мастером на участке ПРТБ (профилактики и техники безопасности). Участок, где, как выразился Андрей Желтков, борются с газом-метаном и возводят вентиляционные перемычки.
За короткое время дотошный парень, как говорится, излазил шахту вдоль и поперек. О себе Андрей Анатольевич говорить особо не любит: как себя хвалить-то?
— Наверно, проявил себя, — скромно предполагает он: через два года работы перспективного сотрудника назначили заместителем начальника участка, еще через пару лет — начальником участка. В 27 лет у него в подчинении оказался не один десяток людей. Конечно, многому учился у старших наставников. Но главными учителями по жизни считает маму и отца, которые с детства учили любое дело, за которое берешься, выполнять с высоким знаком качества.
Андрей посчитал, что полученных им знаний маловато, поэтому к прежним четырем годам обучения в техникуме добавились еще шесть в КузГТУ. Во время обучения и после трудился на проходческом и шахтно-транспортном участках. Довелось поработать и на других угольных предприятиях региона, к примеру на шахте «Алексиевская». Прошел разные ступеньки в своей карьере, на каждом этапе приобретая все больше опыта и в полной мере познав, что такое сырой темный забой и роба, насквозь пропитанная соленым потом, ведь только подземного стажа у него 28 лет.
Нередко тяжелый горняцкий труд приправлен крепкой шахтерской шуткой. Без юмора в шахте нельзя, но когда Андрей Анатольевич пытается вспомнить какую-нибудь байку, не получается.
— Бывало, спускаемся в забой, шутим, расспрашиваем друг друга, как выходные прошли. Но только спустились, начинается работа. И тогда не до разговоров. Лишь в конце смены, когда поднимаемся на-гора, вновь поболтаем да пошутим, о семьях поговорим, — рассказывает он далее. Шахтерское братство, взаимовыручка — это для него не что-то выдуманное и эфемерное, — все это было и в далекие годы, есть и теперь. Случись поломка — никто не уйдет домой, пока не починят.
— Как-то на проходке порвало рабочую цепь скребкового конвейера СР-70 (предназначен для транспортировки угля, горной массы и материалов по участковым горным выработкам — Прим. авт.). Следующая смена пришла, а конвейер в нерабочем состоянии. Мы им помогали поменять цепь, и никто не думал о том, что давно пора домой, — вспоминает мой собеседник.
Полного «штиля» не бывает
Когда четыре года назад Андрей Желтков по льготному стажу вышел на заслуженный отдых, у него и в мыслях не было покидать шахту.
— Как я буду жить без нее? Без этих чумазых, с постоянно «накрашенными» угольной пылью ресницами, суровых и одновременно улыбчивых мужиков, к которым прирастаешь целиком? — на мгновение представил он себе.
Летом 2019-го его пригласили работать на «Сибирскую» — в качестве заместителя начальника участка осушения шахтных стволов, и Андрей Анатольевич без долгих раздумий согласился. Бывшая «Кузнецкая» запустилась в работу в 2016-м, то есть предприятие, можно сказать, перестраивалось с нуля. Было интересно поработать здесь. Теперь ничуть не жалеет об этом, наоборот, рад, что судьба распорядилась именно так, что он, как когда-то дед и отец, разменял третий десяток лет труда в угольной отрасли. С января 2020 года Андрей Анатольевич трудится на поверхности — возглавляет участок техкомплекса. В его подчинении два десятка сотрудников, плюс он следит за работой стольких же единиц техники. Начальник участка технологического комплекса контролирует процесс отгрузки угля, перемещение черного золота на обогатительную фабрику и потребителям, отвечает за его складирование, сортировку по зольности и по качеству. Кроме того, в его зоне ответственности — технологические дороги, их содержание и поддержание в хорошем состоянии. Еще он курирует две автовесовых, где взвешивают уголь.
«Рулить» из кабинета — это не про Андрея Желткова, предпочитающего обо всем узнавать из первых уст. И хотя за годы работы досконально изучил шахту и горную технику, ему нужно все «пощупать» самому. Убедиться в том, что все самосвалы, КамАЗы, погрузчики, экскаваторы, бульдозеры работают как часы и технологическая цепочка не прервется. По его словам, техники много, и она вся новая, но порой не справляется с объемами добычи, и тогда привлекают дополнительные единицы — от подрядных организаций. Ведь, помимо горной, в ведении начальника участка и дорожно-коммунальная техника.
— Абсолютно идеально и гладко, то есть полного «штиля» на шахте не бывает. Машинам свойственно иногда ломаться, — к примеру, бывают проблемы с бульдозерами или погрузчиками, да и других производственных моментов много, — отмечает Желтков.
«Компьютер мог включить и все»
Часто Андрей Анатольевич просыпается в пять утра и обдумывает какие-то нюансы, проблемы, а объекты, как правило, объезжает еще до начала рабочего дня. Помимо перечисленных выше фронтов работы, заглядывает и на участок породного отвала, куда складируют породу, и на обогатительную фабрику, куда везут на переработку уголь.
Получив полную картину всего, что происходит в его «хозяйстве», Андрей Анатольевич едет на АБК. Здесь он анализирует данные (сколько тонн угля отгрузили, сколько осталось — на их профессиональном языке называется управление движением), заслушивает сотрудниц с весовых: какая техника выйдет по маршрутам, в каком направлении будет производиться отгрузка, обговаривает с коллегами рабочие вопросы. Так, пока мы недолго беседовали, периодически звонил его телефон, и Желтков давал кому-то короткие и четкие указания. А после, разложив на столе схему, уточнял детали у начальника участка ПРТБ Виталия Каргина.
На мой вопрос, как далее строит свой рабочий день, Андрей Анатольевич ответил, что утром же выдает наряды, например на уборку территории и окашивание травы. После планерки, где обсуждают и решают насущные проблемы, он переодевается и снова отправляется по объектам. И так — ежедневно.
Конечно, прогресс давно добрался и до угольных предприятий. Шахта сегодняшняя в разы отличается от той, что была еще лет 15-20 назад. Тем более совсем юная «Сибирская», где модернизация идет быстрыми темпами. Молодежи, которая только начинает работать, намного проще на современном предприятии: механизированные комплексы и комбайны управляются с пульта.
— Однако сразу умным никто не становится — нужны знания и опыт. Мы также, когда устраивались на работу, о многом знали только в теории. Помню, горную технику я практически освоил на все сто, а компьютер в то время только включать умел. Но уже многое приходилось выполнять на нем. Я как раз в вузе учился. Дипломы мы еще ручкой писали, позже появились компьютеры с маленькими мониторами. Ничего — освоил! Теперь компьютеры стали чем-то обыденным, даже и не представляю, как работать без них. Поэтому с удовольствием делимся с молодыми тем, чем владеем. Вообще, все быстро меняется, так что учиться приходится постоянно, — продолжает Андрей Анатольевич.
К слову о модернизации. Практика показывает, что не только службу безопасности шахты отлично выручает система видеонаблюдения, которая еще недавно казалась чудом инженерной мысли. Невозможно разорваться и всюду успеть. В этом случае есть возможность, глядя в монитор компьютера, в режиме реального времени проследить за всеми технологическими процессами, и, если произошла нештатная ситуация, быстро принять верное решение.
Вторая семья
Можно было бы, наверное, иной день посидеть спокойно, но никакая навороченная аппаратура не заменит этих ежедневных поездок на объекты, где Желтков по-прежнему в гуще событий. Его коллеги рассказывают, что, несмотря на то что смолоду трудится на руководящих должностях, «Анатольич» не зазнался и не дистанцировался от коллектива.
— Он может быть и мягким, и строгим руководителем, главное — справедливый. Специалист от Бога, настоящий профессионал, — поделилась со мной мастер Ирина Хафизова.
Чувствуется: сказано от души. И это мнение не одного человека — общее. Потому что и для него тоже все, с кем трудится плечо к плечу, — его вторая семья, с которой вместе пуд соли съели, да, наверное, и сахара тоже, деля на всех достижения и трудности.
Хотя даже таким маленьким (в 20 человек) коллективом руководить непросто: каждый со своим характером и со своими проблемами. Но Желтков справляется: за тридцать с лишним лет работы с людьми стал для одних наставником, для других — «жилеткой», для третьих — другом. Чему-то учил сам, многому научился и продолжает учиться у них. Для «Анатольича» они свои, родные, будто знал их полвека. К примеру, о работающих на весовых женщинах он говорит по-отечески тепло — «наши девочки». У Андрея Анатольевича такое ощущение, что он вообще не расстается с коллегами, потому что они тесно общаются по работе, дружно отмечают праздники и дни рождения, ездят вместе рыбачить.
«Для иных главное — прибыль, у нас не так»
«Сибирская» лишь в начале пути, но когда идешь по помещениям АБК, бросается в глаза, что здесь думают о коллективе, о том, чтобы они трудились в комфортных условиях. На новом оборудовании, на современной технике. И отдыхали с комфортом. Иду по оснащенному зданию, по благоустроенной территории, вхожу в великолепный храм при шахте — помолиться за здоровье и благополучие людей особого склада, за их семьи, слушаю рассказ моего собеседника: какой-то праздник жизни получается! Но создают его все эти люди с мозолистыми руками, которые живут и работают не только ради процветания своего предприятия, но и делают краше родной город.
Однако даже несведущий человек знает: сказать-то легко, а каково отдать труду под землей и на земле 32 года! Легко не было, но помогала любовь к выбранному когда-то делу, которую он пронес сквозь время. Андрей Анатольевич уверен, что, помимо знаний и ответственного отношения к профессии, ее нужно обязательно любить. По его мнению, далеко не все зависит от стажа. Бывает, отработает человек десятки лет, а специалист из него так себе. Без желания ничего не получится, и это не только шахты касается. Если все делаешь из-под палки, не сможешь выполнять поставленные задачи, идешь на работу как на каторгу, лучше сменить профессию, — считает Желтков.
Лично для него годы пролетели как одно мгновение.
— Многое было. И наставники встречались отличные. Одно скажу: шахта не прощает безответственности. Это — опасный производственный объект, здесь промашек быть не должно. Должна быть строгая дисциплина, неукоснительное соблюдение техники безопасности. Все аварии происходят не случайным волшебным образом — человеческий фактор никто не отменял. Если произошла трагедия — кто-то недосмотрел. Нам повезло, потому что директор нашего предприятия Константин Викторович Скрыль с коллективом на одной волне, говорю без преувеличения. У него тоже 33 года подземного стажа, то есть он не сидел все это время в высоких кабинетах — знает шахту изнутри. Кто, как не производственник, практик, лучше поймет интересы и нужды коллектива? Главное: он ратует за соблюдение техники безопасности. Нам всем постоянно напоминает о том, что безопасность превыше всего. Он убежден: самая большая ценность — люди. Не секрет, что в погоне за прибылью на ряде предприятий угольной отрасли пренебрегают правилами безопасности. У нас — нет. Человеческая жизнь бесценна, — заключает Андрей Анатольевич.
«Но ты же работаешь!»
О его профессионализме и преданности делу говорит заслуженная награда — знак «Шахтерская слава» III степени. Его дед и отец гордились бы им. Хотя для него награды не главное, а то, что, как в юности, ноги сами идут на работу.
Теперь дело мужчин рода Желтковых продолжает сын Артем — трудится машинистом горно-выемочных работ на добычном участке №3. Вместе с ним в лаве работают его двоюродный брат Никита и другой родственник семьи, Владимир.
Когда Артем сразу после девятого класса решил, как папа, поступать в горный техникум, Андрей Анатольевич сказал ему: «Но профессия шахтера очень тяжелая!» На что сын ответил: «Но ведь ты же работаешь! И я смогу». Возразить было нечего...
А теперь отец рад и горд. «Иной раз задумаюсь о профессии, о жизни. И что интересно: мой сын режет уголь в лаве и выдает на-гора, а я его там принимаю, складирую, отгружаю…».
Надежда СУВОРОВА.
Фото автора и из архива
Андрея Желткова.